Когда вы рады давать, но не желаете получать помощь

Недавно я прочитала книгу «Дары несовершенства» популярной гостьи научной конференции TED Брене Браун. Речь в ней идет о том, чтобы объять свое подлинное «я», помимо всего прочего, и в какой-то момент, она говорит следующее:

«Пока мы не научимся принимать помощь с открытым сердцем, мы никогда не сможем с открытым сердцем давать. Когда мы добавляем суждение к получению помощи, мы сознательно или неосознанно прибавляем суд к даваемой помощи».

Абсолютная ясность этого поразила меня и помогла понять, насколько мы ошибаемся, когда доводим свою самодостаточность до такой степени, что никогда не рассказываем членам прихода, когда у нас, например, будет операция, или когда возникает проблема, которую другие могли бы помочь нам преодолеть (да, я знаю о медицинской конфиденциальности, но я надеюсь, что вы понимаете, что я имею в виду, что некоторые из нас скрывают очень много — от духовных трагедий до скорби смерти, от проблем с законом до переездов, потерь работы и т. д.).

Но люди стремятся — и получают выгоду — от отношений. Мы должны нуждаться друг в друге. Это хорошо, и это Божий замысел для нас — нести бремя друг друга, даже «скорбить со скорбящими» (Мосия 18: 8-9).

Когда же мы закутываем себя в плащ уединения, чтобы не позволить никому увидеть наши страдания и боль, мы фактически отделяем себя от «таких страдальцев» и делаем это не совсем красиво.

Я когда-то слышала, как один человек хвастался, что его мама — одинокая мать, работающая на двух работах, — ни разу не попросила приход о помощи, пока она поднимала на ноги его самого и его братьев и сестер. Мне стало немного неловко слышать это, и теперь я знаю, почему. Этот отказ принять любовь и предложения от окружающих не только лишил ее связей и служения, подобного Христовому, но она научила своих детей видеть такую ​​милость с пренебрежением, как будто вы становитесь кем-то «менее значительным», когда полагаетесь на других.

Конечно, есть много исключений. Во-первых, всегда будут те, кто пользуется добротой, кто ожидает от прихода гораздо больше, чем реалистично, включая вещи, которые они уж точно могли бы разрешить сами, но чувствуют, что у них есть право требовать. Мы все знаем таких людей, в Церкви и вне ее. Это, конечно, другой экстремальный конец спектра.

Существует также огромное число людей, которые отказывается о помощи, потому что у них есть на то уважительная причина. Например, я знаю человека, который до такой степени застенчив, что если его вдруг завалят предложениями оказать помощь, он просто будет не в состоянии справиться с чувством потрясения. Результатом этого будет стресс — даже хуже, чем его первичная проблема!

Я также знаю женщину, которая живет со своей пожилой матерью, которая, по своей натуре, является Плюшкиным. Эта мама отказывается от профессиональной помощи, а дочь не может позволить себе переехать. Поэтому эта молодая женщина неохотно пускает людей к себе домой, боясь, что другие увидят, как они, на самом деле, живут.

Некоторые люди благословлены такой большой семьей, что им часто действительно не нужна дополнительная помощь. На самом деле, иногда столько людей уже помогает им, что они почти задыхаются от всего этого внимания.

Или когда кто-то приносит ужин, а некоторые люди придерживаются настолько специфической диеты, что им приходится отказываться от пищи, поскольку все, что было принесено, скорее всего, останется нетронутым.

Одна моя знакомая скрывала свои проблемы со здоровьем, так как не хотела, чтобы новости об этом дошли до ее начальника, потому что она думала, что тот запаникует и (несправедливо) уволит ее.

Также есть люди, которые искренне любят сами решать сложные задачи. Мой муж как раз из таких — он скорее построит, отремонтирует и передвинет мебель, чем попросит кого-то еще сделать это, просто потому, что ему доставляет огромное удовольствие обнаруживать, на что он способен. И такой подход о том, что «спасение утопающих — это дело самих утопающих», в каком-то смысле, пронизывает всю культуру СПД, когда у нас перед глазами находится наш символ трудолюбивой медоносной пчелы. Но это совсем не то же самое, как когда мы, на самом деле, скажем, не способны встать с постели и приготовить еду или убрать дома, но все равно отказываемся от помощи со стороны любящих друзей.

А некоторые люди являются Спасателями Семьи. Они всегда были единственными, на кого беспрекословно полагались их близкие, за опорой, за советом, чтобы одолжить денег, этакие оплоты равновесия. Таким людям трудно признать свои собственные потребности или слабости (но когда они это делают, они получают неизбежное облегчение от того, что они, наконец, могут быть «настоящими», а не какими-то супер-героями комиксов).

В прошлом году мне было сделано УЗИ груди, которое врач хотел повторить через шесть месяцев, на случай выявления рака. Я подождала шесть месяцев, получила свой результат — со мной все в порядке, — а потом позвонила моим детям, чтобы рассказать им об этом. На что моя дочь выразила сожаление, что я не поделилась с ними этим сразу, когда это случилось в начале, чтобы все могли молиться за меня, поддерживать меня и сплотиться вокруг их мамы. Мне в оправдание — я не хотела волновать их всех в то время. Мой муж уже боролся с раком, и я не хотела добавлять еще одну вещь к их списку беспокойств. Кроме того, я — мама, они должны приходить ко мне за помощью, а не наоборот. «Со мной все хорошо, мне ничего не нужно», не так ли? Но оглядываясь назад, я думаю, что она была права. Это нормально, показать уязвимость. И да, именно она порекомендовала мне книгу Браун.

Поэтому есть много понятных причин для отказа от помощи. И, может быть, вы похожи на кого-то из этого списка — вы избегали помощи по одной из вышеперечисленных или по десятку других причин.

Но…

Что если вы попали в категорию, так точно определенную Брауном? Что если вы всегда готовы предложить помощь тем, то находится в кризисной ситуации, но не позволяете этому происходить в обратном направлении из-за гордости? Некоторые люди, когда они оказываются в неприятностях, не могут признать, что они не в состоянии разобраться сами. Это как если бы они были выше этого. Как будто, как говорила писательница Браун, они прилагают суждение к получению помощи. Я думаю, что эта концепция гарантирует переоценку ценностей для всех нас.

Если вы когда-либо оказывались в ситуации, когда вы не решаетесь принять еду или какое-то другое служение от членов прихода, спросите себя, почему. Гордость ли это? Или потому, что теперь вас посчитают меньше, чем абсолютно сильными и совершенными? Потому ли это, что вы не хотите быть в этой группе?

Такого рода гордость может помешать членам Церкви воспользоваться помощью программы церковного благосостояния. Я заполнила множество заказов на продукты для людей, которым было «стыдно», и мне приходилось заверять их в том, что любой из нас — действительно, любой из нас — мог оказаться в такой же ситуации. Задайте себе следующий вопрос: если бы я думал меньше о себе из-за того, что я получаю помощь, значит ли это, что я думаю меньше о других, кто получает ее?

Мы все с вами присутствовали на уроках, где обсуждалось милосердное служение, и люди признавали, что неохотно принимают от других в помощь в виде запеканки и всего такого (иногда я шутила, что я подумываю о том, чтобы распространить слух, что я становлюсь неактивной, просто чтобы посмотреть, сколько еды и всего вкусненького я соберу). Но в основном, люди соглашаются, что они неохотно получают, хотя и всегда рады давать.

Это звучит великодушно, почти как благотворительность. Но не прячется ли под этим правда о том, что мы готовы сделать одно, но не другое, потому что чувствуем жалость к этим людям? Когда мы говорим: «Я не хочу навязываться», показываем ли мы таким образом, что те, кто получает помощь, навязываются? Я не говорю, что это абсолютная правда, и это, безусловно, не применимо во всех случаях, но об этой концепции стоит поразмышлять.

Мы должны испытывать братскую любовь, такую, которая знает о том, что мы равны, и что этот маятник качается в обе стороны. Когда мы относим кому-то еду или забираем их детей, или оказываем какое-либо еще служение, мы должны уважать и восхищаться оказавшимися в нужде людьми, мысленно осознавая, что «лишь по благодати Божией я иду».

И затем, когда ситуация меняется, нам нужно открыться и поделиться своей ситуацией с теми, кто окружает нас. Именно так мы строим единство и любовь, и позволяем другим почувствовать себя сильными и необходимыми, а не всегда слабыми и испытывающими нужду. Это шанс показать Христу, что мы действительно не судим, а хотим искренне служить, как делал это Он, видя всех, как Его сыновей и дочерей, всех достойными и любимыми.

И все мы знаем, что когда мы принесем другим еду, покосим траву у них во дворе или съездим для них по делам, это не разрешит огромные жизненные проблемы. Но это показывает любовь, и это имеет огромную важность.

В дополнение к этому, когда мы немного расслабляемся, тогда не очень активные члены Церкви могут перестать видеть наши собрания, как «полные идеальных семей, в которые я не вписываюсь». Они поймут, что мы живем честно, позволяя друг другу вытягивать нас наверх, когда мы тонем, и они не будут ощущать на себе взгляд осуждения, если они не выглядят или не ведут себя так же, как и вы. Кто знает, может быть, они толпами начнут возвращаться назад!

Требуется мужество и смирение, чтобы снести эту стену «я во всем разберусь сама». Некоторым очень сложно просто признать, что они обычные люди. Но благословения, искренняя забота, которые вы почувствуете, осознание того, что вы любимы — все это стоит того.

И просто так, на всякий случай, я предпочитаю шоколадные пирожные с глазурью, но без орехов…

Оригинал статьи был опубликован на сайте Meridian Magazine. Автор Джони Хилтон. Переводчик Елена Шэннон.